Аня проснулась от яркого солнечного света, нежно, но настойчиво ласкающего ее щеки. Сегодня был первый день, когда ей пришлось идти на работу. «Скорее, скорее, примите лекарство», — подумала она. В противном случае ее захлестнет волна страха, ужаса, сильной тревоги, боязни неизвестного, и она останется дома, а еды совсем не будет. Воду отключили. Да, Аня уже три месяца жила без малейших средств к существованию, ее последние сбережения были исчерпаны, и всю еду она отдавала дочери уже больше недели. Дочери уже было больше 20 лет, но сейчас она не может жить одна. У меня не было денег, чтобы выжить, не говоря уже о работе. Пришло время сделать то, чему уже давно отдались все ее друзья, родственники и дальние знакомые: раздеться, пойти на невольничий рынок и продать себя в рабство. Прежде всего, конечно, сексуальному рабству.
Аня решила не завтракать – и ведь есть было нечего. Пришло время подготовиться. Я сняла трусики, повесила футболку на спинку стула и подошла к зеркалу, чтобы осмотреть свое тело. Несмотря на то, что она долгое время недоедала, она оставалась очень привлекательной женщиной, возраст которой можно было определить только по ее коже. Ее маленькая, слегка отвислая грудь все еще была очень подтянутой и красивой формы, как и грудь многих женщин, родивших ребенка в ее возрасте. Особенно заметными были большие, темные и очень чувствительные соски, которые ей самой иногда хотелось засунуть в рот. Живот слегка выступал вперед, слегка нависая над бритой лобковой костью, обнажая большие малые половые губы, которые болтались при каждом движении. Как ей всегда казалось, они были очень длинными, примерно по 2-3 сантиметра, и Аня их очень стеснялась, пока мужчины не начали постоянно делать им комплименты. Да, Аня пробовала работать над вебкамерой, прежде чем выйти на публику. Сейчас там очень сложно заработать, потому что там невольничий рынок и там проводят свой досуг самые богатые слои населения, но наша героиня хотя бы знает, что мужчинам особенно нравится ее тело.Я узнала. Бедра у нее были очень широкие и большие – в первые предвоенные годы Аня всегда носила обтягивающие платья и джинсы с завышенной талией, чтобы это подчеркнуть. Мужчины любили цепляться за них, независимо от того, медленно танцевали ли они в клубе или заходили к ней сзади. Она сама любила это. Обернувшись, Аня посмотрела на свою попу – да, она была немного пухлой, был виден целлюлит, под ней были мелкие морщинки, но все равно попа у нее была большая, даже очень круглая, а это, как она знала, сейчас высоко ценится покупателей таких товаров, как она. Когда Аня носит облегающую одежду, парни всегда обращают на нее внимание и не могут оторвать глаз от ее попки на пляже. Кто-то однажды сказал мне в видеочате, что ее попа похожа на порноактрису Мэдисон Роуз. На самом деле ее ноги и попа были очень похожи на ее собственные.
Ноги у нее были большие и очень изящные, идеально дополнявшие широкие пухлые бедра. Ее ухоженные ноги были покрыты соблазнительным красным лаком для ногтей. Да, Аня готовилась к этому дню.
Она наконец видит собственное лицо, осознавая, что уже оценила себя как товар, как вещь, как предмет. Конечно, возраст отразился на ее коже – были мелкие морщинки, морщины «гусиные лапки» вокруг глаз, но глубокие выразительные карие глаза, тонкая и изящная линия губ, гладкая и слегка приподнятая. У нее был заостренный нос и очень темный, слегка темный оттенок кожи. Здоровый румянец (она думала, что выделится на невольничьем рынке, потому что многие женщины там находились на стадии примирения со статус-кво с помощью наркотиков и алкоголя, а не с помощью йоги и медитативных практик, как Аня).) , имеет высокий лоб и черные волосы. Мы знали, что сексуальный боб также пользовался большой популярностью среди покупателей живых товаров, которые называли несчастную женщину «дыркой», но, подстригая ей голову, придавали ей особенный вид, а мне — теплый взгляд. Аня была красивой женщиной для своего возраста: стройные плечи, выдающиеся ключицы, стройные руки без лишней кожи и изящные руки.
Она никогда не смела выйти на улицу совершенно обнаженной — раньше, когда она была моложе, она еще могла выбежать на улицу обнаженной на спор, но она была еще довольно стара и… Она понимала, что ее достоинство скоро будет потеряно, но подсознательно ей хотелось максимально отсрочить этот момент. Невольничий рынок находился всего в нескольких минутах ходьбы, но она была полна решимости хоть что-нибудь надеть. Друзья посоветовали ей не нарушать правила рынка (95% тела должно быть доступно для прикосновений, шлепков, щипков, подталкиваний и восхищения) и при этом оставаться совершенно обнаженной.Она научила меня носить платье в сеточку, которое это не в порядке. Кроме того, на улице было очень жарко. «Идеальный выбор», — подумала она, грустно улыбаясь. Аня считала такую одежду слишком вульгарной и очень безвкусной. «Это как колбаса», — подумала она, натягивая на себя радужную сетку. Внезапно ей понравилось, как она выглядела в зеркале. Все, что ей было нужно, было подчеркнуто, грудь плотно сжата, довольно пухлая попа пронизана сеткой, а большая вульва была зажата между двумя разноцветными нитями. Она выглядела на десять лет моложе. «Я видела это несколько раз в порно… мне оно тоже идет», — подумала она. У нее было мало опыта в этом деле, так как она только недавно начала смотреть порно и только готовиться. Аня вышла из дома с ярко накрашенными губами и лицом и завитыми ресницами.
Бегая через двор на рынок, Ане все же удается встретить группу мальчишек. Они осыпали ее типичными для ее возраста комплиментами… «Какая шлюха!», «Какая классная шлюха!», «У тебя есть дочка?» Несите сюда! Один из них схватил Ани за ягодицы и сжал их так сильно, что Аня вскрикнула. Они, конечно, все снимали на свои мобильные телефоны. На самом деле, в наши дни такие сцены во дворе уже стали обычным явлением. -Социальные элементы это хорошо знали.
Аня не могла сдержать эмоций, проходя мимо этого рынка. Все женщины, числом не менее 100, были либо обнажены, либо, как она, одеты в самые мерзкие и развратные вещи, какие только могли найти в своих гардеробах. Они извивались, расталкивая все, что можно было сдвинуть, и ползали по земле на глазах у мужчин, шедших между рядами «рабов», хватая за груди, лица, влагалища, задницы и все, что попадалось под руку, почти все они. Видимо, кто-то, кто умел это делать, танцевал стриптиз (Аня участвовала в танце, но уже тогда она неосознанно знала, что это умение есть сейчас и я прекрасно понимала, что оно пригодится в ближайшем будущем).
Аня была ошеломлена, стоя рядом с девушкой, которой, вероятно, не было и 19 лет. Она не знала, что делать. Девушка слева очень громко стонет, сидя на земле с выставленной задницей, раздвинув ноги, думая о себе как о какой-то грязной бутылке, а этой бутылке не верится. Сначала Аня подумала, что эта грязь была оставлена посетителями, но позже она увидела нескольких пьяных рабов и поняла, что это какая-то “профессия”. Я поняла, что есть большая вероятность, что это “необходимость в вышеперечисленном”. Рот девочки был открыт, язык высунут, а по телу текла слюна. Ее фотографировала толпа злых стариков, двое из которых уже смотрели на Аню. Один из них отвлек девушку, подошел к Ане и схватил ее за соски.
– Висят, блин, но они большие… Ты мама? Что, ты забыл дочку дома? – начал иронизировать самый старший из этих чудаков.
Вся компания засмеялась и обратила свое внимание на Аню. Аня явно их очень боялась. Все подошли к ней, но сзади остался только один человек – он достал свой отвратительный, искривленный, грязный член и помочился в рот молодой девушке, которая жила по соседству с Анной, она наша героиня жадно глотала темно-коричневую жидкость, это неприятно запах можно было почувствовать на расстоянии нескольких метров.
– Чего ты ждешь, мама, сделай что-нибудь! Обернись, тварь! – заорал один из этих ублюдков, залезая в штаны и вытаскивая оттуда уставший член, вытекающий спермой.
Женщина стояла к ним спиной, слегка дрожа от страха (повезло, что Аня заранее приняла лекарство, иначе у нее наверняка случился бы нервный срыв). Следуя своему внутреннему зову, она слегка приподняла двумя пальцами свою большую, слегка дряблую попу.
– А теперь наклонись и потряси задницей! – крикнул кто-то из толпы, собравшейся вокруг только что прибывшего товара.
Да, Аня умела. Конечно, она считала тверкинг очень вульгарным танцем, но ее бывшему мужу нравилось, как она двигает своей внушительной попой в постели. Аня собралась с духом и начала призывно двигать бедрами, слегка сгибая колени. Через несколько секунд она уверенно покачивала задницей, наклоняясь вперед, а затем выпрямляясь. Ее мягкие ягодицы двигались из стороны в сторону, время от времени обнажая самые интимные места. Дул ветерок, и Аня почувствовала себя немного влажной. Она продолжила, стараясь не обращать внимания. Она просто немного сдвинула ноги, и ее большие задницы врезались друг в друга, в результате чего смазка разбрызгнулась. Они начали лапать Аню. Она немного наклонилась и продолжала трясти задницей все сильнее и сильнее, буквально шлепая ее. Она знала, что движется очень мощно. Все долго смотрели на ее вульву. Нет, я не просто смотрел на это, я уже прикасался к нему. Повсюду были руки, сжимали ее задницу и ноги, сильно шлепали, и чьи-то пальцы касались ее. Возьмите немного смазки, нанесите ее на половые губы и слегка коснитесь клитора. Ее ноги были пышными для ее возраста, но изящные ноги продолжали дрожать вместе с большой задницей. Кто-то попытался проникнуть в ее влагалище, но она сжала его так быстро, что получила сильный удар по ягодицам. Устав от тряски, она встала и перенесла вес тела на одну ногу, наклонив таз и отведя одну задницу в сторону, предоставляя всем легкий доступ к ее зрелой дырочке.
Буквально в этот самый момент кто-то резко попытался вставить толстый палец с острыми когтями в ее узкий анус. Аня вскрикнула от боли и тут же сжала свою дырочку, но вскоре получила сильный удар – нет, не по попке, которую она уже получала не меньше сотни раз, а по спине. Бедная женщина ахнула. К счастью, второго удара не последовало, но она почувствовала, как тот же озорной палец проник глубоко в ее очень тугую и, наверное, не очень чистую дырочку.
Не обращая внимания на крики, пощечины, удары и звуки попыток кого-то ввести ей во влагалище что-то твердое, холодное и гладкое (видимо, это была пивная бутылка кого-то из толпы), Аня трахала свою мягкую, безумно чувствительную анальную дырочку. Я сосредоточился на ощущениях, исходящих от него. Она надавила на свой анус и сжала его так сильно, как только могла, но ее пальцы проникали все глубже и глубже, извиваясь внутри, как дождевые черви, касаясь каждой стены, царапая их грязными, давно не стригенными ногтями… Аня почувствовала, как ее пальцы дотянулись до чего-то, чего чудак явно не хотел трогать. Он вдруг вытащил палец из заднего прохода женщины и она почувствовала такую сильную боль, что рефлекторно закрыла глаза, но не успела она прийти в себя от этого очень неприятного ощущения в заднем проходе, как она тут же почувствовала те же грязные пальцы, что были внутри меня. Во рту. Естественно, пальцы уже не просто грязные сами по себе.
– Соси, соси, шлюха! – из толпы послышались крики одобрения. Большинство мужчин, уже собравшихся вокруг Анны, которой было не менее 50 лет, вырвались и отдернулись от ее вялого, но медленно расширяющегося тела. Кто-то уже все заснял. Поняв, что лучше всего в этой ситуации не показывать свою индивидуальность, Аня подавила позывы к рвоте и стала облизывать грязный палец, от которого отвратительно пахло. Ее разум, казалось, мгновенно опустел. Она понимает, что теперь эта толпа настигла ее, не имея возможности покинуть свое единственное место жительства, и что с ней могут сделать то, чего люди с ней не делали, даже в порно даркнета (порно, которое она часто находит). Ее компьютерные дочери. Кто-то подсунул ей под нос пузырек со странно пахнущей жидкостью. Через секунду она почувствовала странную легкость в своем теле, которую никогда раньше не ощущала… ее сердцебиение ускорилось, и румянец залил ее щеки и грудь. Мне хотелось дышать изо всех сил, я мог слышать ее сердцебиение эхом в своей голове. Но это еще не все – она почувствовала, как ее дырочки расслабились, нет, они не просто расслабились – они начали болеть, и помимо Аниного мозга они буквально закрылись сами собой. Ей хотелось, чтобы в нее проникли, чтобы в нее втолкнули что-то желаемое в нее – что-то как можно большее и твердое, ебать, ебать, ебать, растягивая ее плоть, глубоко в ее заднице, глубоко в ее утробе… Но вдруг, сквозь возбужденные крики толпы и свое затуманенное сознание, она услышала: Звук колокола.
