Я никогда не веровала в любовь. Наверняка, поэтому, что никогда не обожала. Однако что-то тянуло к данному человеку… Что-то не ясное мне, не знакомое. Он исчез на 4 дня. Не отвечал на звонки. Даже не намеревался как-или объявить о для себя. А я… я не ревновала его, не бранилась за эти пропадания, воспринимала таким какой есть, но мне естественно было грустно подобное отношение. И вот, когда я уже усердствовала о нем не мыслить, раздался звонок.
— Привет. — глас как постоянно прокурен.
— Привет, Ром. — а мне не охото с ним уже говорить. Однако сердце от его голоса забилось как обезумевшое.
— Чем занимаешься? Можешь придти? Я здесь подумал, что было бы хорошо с тобой увидеться.
— Да, естественно, куда подойти?
— Ко мне домой. Помнишь еще где живу?
— Да, естественно!
— Тогда давай. Жду тебя.
Отключив вызов, мне захотелось кинуть телефон в стенку. Снова! Да сколько можно приходить по одному щелчку?! Разве я шавка какая, вот итак вот, идти? Либо девченка по вызову?!
— Куда собралась? — выглянул брат из примыкающей комнаты.
Мы вместе снимали квартиру. Поточнее, я переехала к нему, когда поступила в институт.
— Сокурсница попросила посодействовать кое-с-чем. — солгала я, улыбнувшись, накидывая джинсовую куртку. — Ну, ты же знаешь её, она вечно прогуливает пары, а позже ничего не осознает в теме.
О моей подруге он естественно знал, поэтому кивнув с осознанием, возвратился назад к собственной работе: разработке веб-сайтов на дому.
Взяв с собой ключи, я вышла из дома.
Легкое летнее светлое платьице, комфортные для бега «балетки», куртка и вязаная сумочка. Что еще необходимо в +20, тем паче что живем мы не далековато между собой.
Когда я поднималась к нему на этаж сердце уже грозилось вырваться через ребра, только бы добраться до мозга и хоть как-то разбудить его, напомнить, что его хозяйку нахально употребляют, а она по какой-то причине совсем и не против.
Я не успела постучать в дверь, как он её уже открыл.
Из одежки на нем было только одно полотенце, обмотанное вокруг талии. Сероватые, как будто железные, глаза улыбались мне, как и до этого. В низу животика потеплело и приятно свело. У него было просто безупречное тело. Не очень накаченное, но можно увидеть, что мощное, отлично сложенное, по-мужски стройное, подобное, какое постоянно притягивает дамский взор.
— Ты стремительно. — увидел он, отходя незначительно подальше, пропуская меня.
— Бывает. — улыбнулась в ответ я, входя, и слыша, как он закрывает дверь на замок за моей спиной.
— Будешь чай? – задал вопрос он, ложа мне руки на талию пока я разувалась, и спускаясь медлительно ими вниз.
— Думаю нет. — оборотилась я, обнимая его и поднимаясь на носочки чтоб поцеловать.
Он прочно обнял меня в ответ, поцеловав. О, эти нежные, мягенькие губки… Это как будто наркотическое средство. Мой, личный, самый высококачественный. Мощная рука ласковым, боящимся причинить боль прикосновением спустилась по моей пояснице, сжав в руке половинку попки через платьице и посильнее тем прижав меня к для себя. Сладкий на вкус поцелуй, мне хотелось целовать его поглубже, ощущать данный вкус, играть языком с кончиком его языка, хватать губками его нижнюю губу. Дыхание стало поглубже, я подняла ножку, обхватив его, и ощутила напряжение под полотенцем.
Рома провел рукою по бедру, а прямо за ней побежали мурашки. Пальцы спустились к моим трусикам под платьицем, провели вдоль, принуждая выгнуться в его руках от приятной волны жара, прокатившегося волнами по телу. Из меня вырвался непреднамеренно стон, когда он это сделал, тогда и мой хахаль схватил сзаду правой рукою меня за голову, одним огромным шагом прижав к стенке прихожей, все это время не прекращая страстно целовать. 2-ая его рука переместилась ко мне за спину, нащупав замок платьица и ловко его расстегнула. Рома незначительно отстранился от меня, помогая снять платьице.
Лифчиков я никогда не носила, полагая, что форма и размер груди мне это полностью дозволяет. Поэтому, как платьице свалилось на пол, юношеская упругая грудь призывно взволновано качнулась, нацелившись напряженными сосками на мужчину. Тот, как будто жаждущий воды путешественник в пустыне, набредший на оазис, кинулся на них, сжимая 2-мя руками грудь, и попеременно посасывая, покусывая налитые прихлынувшей от возбуждения кровью соски, проводя языком по нимбу и снова погружая их в жаркий рот. Я, уже не способен сдерживаться, начала стонать, запустив руки в его черные, шелковистые волосы и подаваясь на встречу ласкам.
Голова кружилась от нахлынувших эмоций, я взяла его за плечи, слегка нажимая, прося отвлечься от моей груди, но он, восприняв это по другому, схватил меня на руки, как будто я ничего не весила, и унося в комнату. Мокроватые соски очутившись без ласки при его резвом перемещении pizdeishn.net обдало слегка холодком, от которого я возбудилась только еще более. Полотенце на пути к кровати спустилось на ноги, и, когда Роман опустил меня на край кровати, оно и совсем свалилось, показав, что ранее держалось в большей степени только на эрегированном члене. Я желала придвинуться, сев, но он просто прижал меня за плечи к постели, залезая сверху.
Горячее тело задело моей незначительно замерзшей груди и это только усилило её чувствительность. Глубоко целуя возлюбленного, я не прекращала плутать руками согласно его телу, запуская их в волосы, проводя по напряженной спине, ощущая легкую дрожь. Он приподнялся, проведя, слегка только касаясь кожи, от груди, вниз, по животику, и до трусиков, забравшись в них. Я уже издавна желала этого, подаваясь навстречу так мне нравящимся пальцам, обжигающе приятно спускающимся по клитору, вниз, к влагалищу.
Я прижалась еще посильнее к настолько вожделенному телу, насаживаясь на вошедший в меня палец. Там уже было достаточно влажно, и он вошел просто, двигаясь туда-сюда. Я выгнулась в стоне, ощущая огонь, разгорающийся в себе. Рома вывел палец, незначительно отстранившись и поднес к моим губам, следя. По телу пробежала новая дрожь. Я, облизнув губки, и обхватив мужчину ногами, глядя ему в глаза медлительно погрузила измазанный моими выделениями палец в рот, обхватив лаского губками и начав посасывать, медлительно доставая и погружая назад.
Ромка трудно задышал, внимательно следя за мной, и, нетерпеливо отвлекся, стремительно стягивая с меня трусики. Отбросив их куда-то в сторону, он навалился на меня, легонько ткнувшись головкой члена в промежность. Я одной рукою придавила его за голову к для себя, целуя, а иной взялась за член, приставив к входу во влагалище. Юноша оперся о кровать руками, и, поднявшись на них, опустил голову в низ, глядя как в меня заходит его член. Стены призывно обымали, принимая в себя жаркий, пульсирующий орган. Дрожь желания пробила все тело, и обхватив ногами я нажала на попку Ромы, принуждая резвее войти в меня. С каждым сантиметром я больше отдавалась данному сумасшедше приятному чувству, выгибаясь и сжав в кулаках покрывало с обеих сторон от себя. Головка уткнулась в шею матки, и к чувству полной заполненности добавилось чувство его яичек, прикоснувшихся к моей промежности. Все тело натужилось как будто струнка, ощущая, как снутри пульсирует жесткий, хотимый член.
Роман прижался, не очень прикусывая мою мочку уха и по шике скатилась слезинка от переполняемых чувств. Он не всецело вышел, вогнав член назад на всю длину, и принялся энергично насаживать, целуя и кусая мою шейку. Я, сжав руки в кулаки чтоб не поцарапать его ненароком, обхватила спину, прижимая к для себя покрепче и страстно подмахивая, ощущая, как влагалище плотно обхватывает настолько хотимый предмет, с каждым разом все настойчивее таранящий матку. Хотелось орать в глас, но удавалось только стонать…
Дыхание сперло, когда он ускорился, повышая амплитуду. Все снутри меня стало безрассудно чувствительным, жар неудержимо охватил все тело, и, слыша шлепки яиц о промежность вперемешку с соответствующим «чавком», я выгнулась как могла, беря во внимание как прочно Рома меня держал, ощущая как захватил огонь, сотками иголочек в короткое время воткнувшимися в мое тело с внутренней стороны, а продолжающий долбить член обхватился стенами влагалища так плотно, что стал ощутим каждый сантиметр, да что там, мм этого мужского, вправду, плюсы, с непередаваемо приятными чувствами двигающегося во мне. Горело от повысившейся чувствительности все, и, в конце концов, волна удовольствия захлестнула меня, погрузив в не прекращающиеся волны гораздо меньше, но подобные же массивные, когда я ощутила, как снутри ударяет что-то горячее в матку, а Роман равномерно сбавив темп, вошел до максимума, остановившись.
Я приподняла руками его голову, целуя, и обняла покрепче, ощущая тяжесть вялого тела.
Он перекатился на бок, ложась на спину, и я подлезла под руку, уложившись на плечо, ощущая его объятие и ощущая себя полностью счастливой и довольной.
