Она пробудилась среди леса и поёжилась от прохладного воздуха, который забрался спальный мешок. Она вздрогнула и осмотрела палатку. Большой походный мешок тяжелел в углу. Она глотнула воды и ещё раз посмотрела на мешок.
— Ну и ну. Хлопотное дельце.
Она прищурилась, смотря на лучи солнца, пробивающиеся через занесенную снегом хвою. Потом потянулась к мешку и вынула рукописный ежедневник.
Финансово накладная хозяйка, в твоих руках доспех из мифрила. Он неописуемо прочен, способен выдержать удар великана и пламя дракона. Ему много столетий, и прежние его хозяйки пережили ни один бой, будучи под его защитой.
Но чудо не идёт в ногу с обыденным, оно прокладывает собственный путь. Данный доспех тому подтверждение. Пока лежит раздельно, он мягенький, как будто ткань. Однако стоит надеть его, застывает как сталь. Его текучая природа подбирает форму под тело хозяйки, прочно обнимая его и не сковывая движения.
Однако течение волшебных сил непредсказуемо. Самые 1-ые хозяйки увидели своенравный характер доспеха. Он не терпит соперников. Он должен быть главной защитой.
Она отложила ежедневник в сторону и опять заглянула в мешок. Там лежала большая шкатулка, замок на которой был разбит ещё вчера. Снутри лежала серебристая ткань. Женщина взяла первую вещь. Это оказался чулок. Она одела его на ногу. Чулок продолжал висеть как ни в чём не бывало.
— Нехорошая мистика. Чрезвычайно древняя наверняка. Быть может необходимо одеть всё остальное?
Следом пошёл ещё один чулок, потом две длинных перчатки, которые покрывают плечи и соединяющиеся у шейки.
— А где всё остальное? Погодите, где кираса и латная юбка? Шкатулка была пуста. Судя по её размерам, она хранила только эти вещи. Ясно, утратили до меня.
Ткань всё так же висела, не пробуя преобразовываться в доспех.
— Ага. Означает придётся раздеться.
Сняв всё, женщина опять натянула на себя чулок. В один момент ткань засветилась серебристым сиянием и прочно обхватила ногу. В последующее мгновение нога была облачена в латные ботфорты.
Она стремительно натянула 2-ой чулок. Мистика повторилась. Потом последовал черёд перчаток. Лёгкий латы сейчас покрывали её руки. Женщина улыбнулась и провела руками по крепкому сплаву.
Она бросила взор на свои тряпки и натянула платьице. Когда подступал черёд последней пуговицы, платьице в один момент начало сиять. Последовал хлопок и лоскутки ткани разлетелись в различные стороны.
Пару минут она стояла ошеломлённая, силясь осознать, что случилось. Потом, нерешительно полезла в походный мешок в розыске чего-то.
— Чёрт. А хотелось бы, чтоб мне это почудилось.
Потом она застыла зрачки расширились. Она выдохнула, заместо этого вышел немощный стон.
— Быть может плащ?
Однако с плащом случилось аналогичное.
Она гневно врезала рукою по камню. Искры полетели в различные стороны, рука отлетела как будто мяч. Она посмотрела на перчатку. На ней не было ни царапинки. Камень раскололся.
— Раздери тебя черти!
В недоумении она изучала лоскутки платьица.
Утренний холод брал своё. Женщина нырнула в палатку и забралась в спальный мешок. Потом она взяла ежедневник и начала в него писать:
Финансово накладная хозяйка, смотрится так, что доспех…
Рука вдруг застыла.
— Что доспех раздевает тебя донага! — кликнула она. — Почему я вдруг не могу это написать? Чёртов ежедневник.
Она пулей вылетела из палатки и начала ходить вокруг. Однако холод опять загнал назад.
… что доспех незначительно греет.
Добавила она.
Это может показаться необычным, но сапоги и перчатки доспеха чрезвычайно тёплые. Руки и ноги совершенно не мёрзнут, что нельзя…
— Например, — проговорила она. — Ты мне не разрешаешь сообщать о доспехе разоблачительную историю.
… что нельзя было ждать от сплава.
Женщина отложила ежедневник в сторону и обвернулась в спальник. Скоро ей опять стало тепло, и она вдумчиво потянулась назад к дневнику.
А в тепле от доспеха совершенно не горячо.
— Сообщить, что я другую магию ожидала — ничего не сообщить.
Она села и стала ожидать, когда солнце разгонит утренний холод. За этот период времени она заглянула в записную книгу, в какой держала детали заказа, имена знакомых и их профессии. Она провела пальцем по жёлтой бумаге и тормознула на слове Влесмонт. Ниже было написано:
три года из Влесмонта нет вестей. Туда все страшатся ходить. Альдор, кузнец, сообщает, что не стал бы соваться во Влесмонт, даже за пламенным молотом собственного прадеда, который в свое время хитрецкий бандюган Гутор выиграл в споре.
— Ах, Гутор-Гутор, — улыбнулась женщина, — ты реальная местная легенда. Вот уже пятьдесят лет прошло, а в Альвертоне о тебе байки говорят на каждом углу, кто во что горазд.
Она выглянула из палатки и удостоверилась, что солнце уже высоко. В животике заурчало от голода. Она сунулась назад в палатку и достала мешок. Она посчитала припасы и с печальным лицом вынула кусочек сыра и хлеб. Позавтракав, женщина взяла клинок на ножнах, щит и повесила мешок за спину.
Она сделал пару шагов и тормознула.
— Да что чёрт побери я творю!
Она сбросила мешок и пошла собирать палатку.
Потом она оставила вещи на поляне и пошла в глубь леса. Через минутку она стояла у маленького озера. Малая птичка пила, оставляя круги на поверхности воды.
— Кыш-кыш! Мне необходима самой вода.
Женщина подняла камешек и бросила в конкурентку. Камень не попал, но своё дело сделал.
Когда гладь воды успокоилась, она стала вглядываться в своё отражение.
На неё глядела полностью прекрасная и ухоженная женщина, на которой совершенно не было одежки, если не считать мифрилового доспеха.
— Стыд и срам.
Она стояла и думала.
— Ах если бы я только можно было сверху одеть платьице. Моё любимое!
Она зажмурила глаза. Когда она открыла их, она фыркнула. Потом уставилась в воду. Позже он поглядела вниз и опять в отражение.
— Как. — начала она и слова застряли у неё в горле.
В отражении она увидела себя в платьице.
Спустя минутку она мчалась назад на поляну. Порывшись в походном мешке, она достала ежедневник и перо и заскрипела по бумаге:
Финансово накладная хозяйка. Невзирая на всю необыкновенность ситуации, доспех оставляет тебе возможность оставаться собой. Когда ты соскучишься по собственной одежке, ты можешь зажмуриться и представить себя в ней. Когда ты вернёшься назад все…
Женщина тормознула.
— В принципе-то я этого не знаю. Это ещё необходимо провести проверку.
Она кашлянула. Её рука невольно скользнула вниз животика. Через минутку она голубила себя. Она сладко постанывала, пока её пальцы, закованные в броню, двигались всё резвее.
Когда всё завершилось, она разнежилась на своём снаряжении. Спустя минут 5 она нежданно вздрогнула и стала прикрывать своё тело. Потом она стремительно собрала свои вещи и пошла к озеру.
В озере опять она опять была в платьице.
— Слава богам. А то я уж думала.
